Семейные истории - Под западным небом
Поселок Усть-Ижоры. Обелиск. Высечено:
«Вы, живые, знайте, что с этой земли
мы уйти не хотели и не ушли.
Стояли насмерть у тёмной Невы.
Мы погибли, чтоб жили вы».
На плите высечены фамилии героев. Среди них — Михаил Егорович Дерябин, златоустовец. Умер в госпитале от ран 26.04.43 г. после третьего ранения.
Память Родины имеет свои точки отсчета. Одна из них — праздник Победы — миг торжества добра над злом, сил жизни над смертью и тленом. К. Симонов писал: «Слишком многих людей не докличется, повидавшее смерть, поколение».
Не докличется, но и не забудет.
Пришла, как водится, похоронка. Вскрикнула, как водится, ещё одна русская баба: кто? Отец, сын…
От сына продолжали поступать письма — короткие треугольнички, писанные карандашом. Очень скупо о главном: «Стоим, как стояли… Стараемся прорвать кольцо блокады… Немцы в 5 км… часто обстреливает…» Сенявинские высоты. Мга…
Пётр Михайлович Дерябин в боевых походах провел семь лет, начиная с финской, куда ушёл с первого курса Ленинградского железнодорожного института, и кончил Японией, в 1946-м. Великая Отечественная в его биографии связана, в основном, с блокадой Ленинграда.
После уже, в простую пору гражданской жизни, Пётр Михайлович изготовил альбом-историю своего похода, посвященную защитникам Ленинграда, однополчанам: 124-й Мгинско-Хинганской Краснознаменной, ордена Суворова стрелковой дивизии, 1943—1945 гг. и 192-го зенитного, артиллерийского полка, Ленинградской армии ПВО. 1939—1943 гг.
Мы сидим с Ниной Петровной Дерябиной, теперь уже вдовой Пётра Михайловича, и вспоминаем. В окно квартиры на Генераторной виден Чапаевский поселок со школой, часть метзавода и то, как одна из труб густо клубит красно-рыжим дымом — завалка шихты. Жизнь идёт своим чередом.
Нина Петровна тоже фронтовичка, человек непростой судьбы. В Златоуст попала в тридцатом. Лихое время. В степях произвол банд. После налета одной из них пришлось покинуть насиженное место в деревне Рязановке Оренбургской области. Тяжелое детство. И все же, и все же. Ранние воспоминания цепки. Запомнился Большой Кинель — река детства. Перекат, широкий плес, где можно перейти с берега на берег. Омуты, где жили сомы и наводили страх, головы их казались такими ужасными. Увязывалась за старшим братом в школу, к его неудовольствию. Учительница принимала снисходительно и ласково. Так и окончила школу раньше — 10 классов сороковом, семнадцати лет. Не достигших восьми тогда в первый класс не принимали. Прошла по конкурсу в медицинский саратовский институт. Учение было платным, заработать на жизнь оказалось сложно. Хотя директор института Раппопорт не отпускал, пришлось вернуться в Златоуст, где был двухгодичный, выпускающий учителей среднего звена (русский язык, литература и математика).
Война застала неожиданно. Не думали, что будет такой затяжной и тяжелой, в победе были уверены. Очень многие пошли в военкомат. И она написала заявление. Никакого позыва к схватке с врагом не было. Но Родина в опасности, значит, надо. В первый заход её поворотили обратно и дали закончить институт.
Призвали в сорок третьем. Есть такое место в Оренбургской области Кувандык — одно из звеньев казацкой защиты на южной линии. Там её несколько месяцев готовили связистом на аппарате Морзе.
Потом разрушенная Одесса, где дымился оперный театр. Из Одессы на пароходе — в Констанцу, затем в Яссы. И вот она, линия фронта. Осуществляла, в основном, связь между штабом дивизии и командным пунктом. Надо — носом в землю и — ползешь. Иногда ночью. Тяжело было поддерживать связь при переправе через Дунай.
Воевала она в составе ордена Красной Звезды батальоне связи 100-й гвардейской стрелковой Свирской Краснознаменной дивизии, 39-го гвардейского стрелкового Венского корпуса. Участвовала во взятии Вены.
Победу встретила в Праге.
Итог похода: два ранения, боевые награды. И освобождение Родины.
… Писем куча. Она перечитывает их часто, потому на сгибах они поизносились. Содержание их просто и проникнуто заботой о близких.
Михаил Егорович в одном из последних (по сообщениям из дома) пишет сыну: «Корову пока ещё держат. На эту весну сена хватит, а лето будет ходить в табуне, дальше — видно будет, может, закончим проклятую войну…»
Смотрим с Ниной Петровна альбом. Обелиск с памятной плитой, где выбито имя её свёкра Михаила Егоровича, сооружен в семидесятых. Петр Михайлович несколько раз был у памятника на встречах однополчан. Показал место захоронения сыну своему, заметному инженеру, ныне преподавателю Челябинского политехнического университета Игорю Петровичу Дерябину. И дочери Лидии Петровне.
— Надеялся свозить внука Вадика к прадеду, да не успел, — жалеет Нина Петровна, — чтобы не рвалась временная связь.
Н. Верзаков, журналист.
Из книги «Златоуст — фронту», 1-е изд., 2000 г.
Дерябин Михаил Егорович, 1899 г. р., призван Златоустовским ГВК 26.09.1941 г., рядовой. Умер от ран 26.04.1943, Ленинградская обл., Кировский район, пос. Усть-Ижора.
Дерябин Пётр Михайлович, 1921 г. р., призван Златоустовским ГВК в июле 1941 г., лейтенант. Умер в Златоусте 04.10.1989 г.
Дерябина (Страшникова) Нина Петровна, 1923 г. р., призвана Златоустовским ГВК в июле 1943 г., гвардии ефрейтор.
Из Златоустовской Книги Памяти.