Осенью 1941 года военные действия докатились до Москвы. Многие московские предприятия и учреждения эвакуировались вглубь страны. В октябре это коснулось и Первого Государственного часового завода им. С. М. Кирова — 16 октября завод прекратил свою работу, а 22 октября по распоряжению Народного Комиссариата общего машиностроения СССР (26 ноября он будет преобразован в Наркомат миномётного вооружения) началась его эвакуация. Печальные и трудные заботы по эвакуации завода на Урал выпали на долю директора завода Ивана Ивановича Бочарова — предстояло подготовить к отправке большое количество станков и оборудования, необходимого для налаживания производства на новом месте. Вместе с оборудованием покидали столицу и люди — рабочие и специалисты часового производства. Эвакуация 1-го ГЧЗ из Москвы закончилась 28 ноября: на Урал вывезено 1260 единиц оборудования, значительное количество основных и вспомогательных материалов и прочего производственного имущества и инвентаря; вместе с оборудованием и имуществом завода эвакуировано 126 человек ИТР и служащих и 170 квалифицированных рабочих. На оставшемся в Москве оборудовании позднее был налажен выпуск оборонной продукции: деталей к боеприпасам, авиационных часов и хронометров, деталей для первых «Катюш».
А тем временем эшелоны с оборудованием и людьми ехали на Урал. Конечной станцией для них был определен город Златоуст. Путь был не близок — две с лишком тысячи километров через Ярославль, Пермь, Свердловск, Челябинск до Златоуста. Ехали в теплушках. По бокам вагонов — двухъярусные нары, в центре — железная печка, на которой и обеды готовили и грелись: конец осени не самая тёплая пора в российских средних широтах. Путь в Златоуст занял добрый месяц — только во второй половине ноября первые эшелоны Московского часового завода прибыли в Златоуст. Интересная деталь — вместе с людьми и станками из Москвы благополучно добрался и... концертный рояль, под музыку которого потом танцевали совсем юные, теперь уже златоустовские, часовых дел мастера. Ветераны Златоустовского часового и сегодня вспоминают этот музыкальный инструмент добрым словом.
Хотя Златоуст и находился за тысячи километров от линии фронта, обстановка в городе во второй половине 1941 года чем-то напоминала фронтовую — за несколько месяцев сюда эвакуировались свыше тридцати предприятий и учреждений, тысячи людей.
Московскому часовому заводу в Златоусте не повезло: вместо светлого четырёхэтажного корпуса площадью в 16600 кв. м завод получил под развертывание производства всего 4700 кв. м абсолютно неприспособленных зданий: школы № 21 (один из корпусов и поныне находится здесь) и... городского драматического театра.
Работа по пуску завода проходила тяжело. Станки прибывали в случайном и произвольном порядке, часто в весьма неудовлетворительном состоянии. Из-за отсутствия электроэнергии, которой тогда в Златоусте катастрофически не хватало, монтаж оборудования часто шел при свете керосиновых ламп. Сказывалась и нехватка квалифицированных монтажников и строителей. Директору завода И. И. Бочарову приходилось порой буквально разрываться на части. Именно в сложных условиях эвакуации и налаживания производства на новом месте в полной мере раскрылся организаторский талант этого незаурядного руководителя.
Будучи высокоиндустриальным городом, Златоуст уже к началу войны практически не имел свободной рабочей силы. Кроме мужчин, в промышленном производстве в значительной степени были задействованы и женщины — так на заводе им. В. И. Ленина к этому времени 43 процента среди рабочих составляли представительницы прекрасной половины человечества. Ещё более осложнилась проблема рабочей силы с началом войны. Практически половина златоустовских мужчин ушла на фронт, а кроме уже работавших в городе крупнейших предприятий нужно было обеспечить кадрами и прибывавшие с запада заводы и фабрики (число рабочих на них не превышало в момент приезда 30-40 процентов от необходимого).
С первых дней работы на уральской земле московские часовщики столкнулись с огромным количеством проблем. Некоторые из них вполне понятны и объяснимы, другие стали полной неожиданностью. Вполне объяснимыми были проблемы со снабжением. Если раньше завод получал, скажем, проволоку и сталь-серебрянку с московских заводов «Серп и молот» и «Электросталь», пружинную ленту — с Ленинградского завода им. В. М. Молотова, технические камни — с Петергофского завода ТТК, цветной прокат — с Кольчугинского завода; то теперь приходилось переориентироваться на местных производителей. Вот далеко не полный список уральских заводов, поставлявших в годы войны материалы для 1-го Государственного часового завода им. С. М. Кирова: Златоустовский металлургический завод им. В. И. Сталина (сталь серебрянка и инструментальная сталь), Златоустовский завод им. В. И. Ленина (калибровка), Белорецкий завод (проволока), Миньярский завод (высокоуглеродистая лента), Синарский завод (пружинная лента), заводы в Балхаше, Верхней Салде и Каменск-Уральском (цветной прокат), Кусинский завод ТТК (точные технические камни).
Судьба страны решалась не только на фронтах, но и в цехах фабрик и заводов. Победить можно было только лучшим оружием, и не просто лучшим, а оружием, которого было бы больше чем у противника. Фронт постоянно требовал новых танков, самолётов, пушек, пулемётов и автоматов. Прежнее понятие о нормах выработки было сломано — рабочая смекалка искала пути повышения производительности труда. Часовщики не стали исключением, напротив — именно они стали одними из инициаторов нового движения в городе — движения тысячников. И здесь лучше всего предоставить слово документу. Вот полный текст приказа № 110 от 23 июня 1942 г. по 1-му Государственному часовому заводу им. С. М. Кирова Наркомата миномётного вооружения СССР:
Несмотря на тяжёлые производственные условия и молодые кадры, часовой завод за годы войны произвел для танковой и авиационной промышленности, Военно-Морского Флота более 300 тысяч часовых механизмов, в том числе 95 тысяч танковых часов и 157 тысяч авиационных часов различных типов, свыше 20 миллионов деталей для боеприпасов. Златоустовскими часами было укомплектовано 92 процента советских танков и 98 процентов самолётов времен войны, на каждом третьем истребителе стоял авиационный хронометр (АЧХО), сделанный в Златоусте. В годы войны завод выпускал авиационные часы и хронометры, танковые часы, секундомеры, штурманские часы, морские хронометры, приборы для артиллерии и детали к боеприпасам. Руководили заводом во время Великой Отечественной войны Иван Иванович Бочаров (на его долю выпал, пожалуй, самый сложный период становления завода на новом месте), Борис Исаевич Синицкий (главный инженер, а с февраля 1943 года — директор) и Александр Алексеевич Чешуин, приехавший на Урал, в Кусу, вместе с Петергофским заводом точных технических камней и ставший директором часового завода в 1944 году.
После выпускного вечера, по окончанию десятилетки, мы гуляли классом всю ночь, прошли весь Косотур, и было так много мечтаний о дальнейшей учёбе, но война смешала все планы. Вместо учёбы пришлось устраиваться на работу. О том, что в Златоуст эвакуировался часовой завод, я узнала по радио. Несколько раз пыталась поступить, но всё не было приёма, наконец, 27 декабря 1941-го я и мои подруги Аня Салова и Лида Салова устроились сборщиками карманных часов.
Нас, сборщиков, набралась группа человек 20—25, занимались мы в классе, где стояли ещё парты, была школьная доска, и поначалу было такое ощущение, что мы ещё учимся в обычных школах. Занятия проводили старые московские рабочие. Память всех не сохранила, но помню, был такой старикан Пальман, постоянно обучал нас сборке завода и ангренажа, теорию преподавал Лёгинький.