Фронтовые будни танкиста Спешкова - Гвардейцы

В ночь с 6 на 7 ноября наш теперь уже 4-й гвардейский полк прорыва переправлялся через Дон. Шел дождь со снегом. Мы, командиры танков, шли впереди своих машин, прикрывая ладонями свет переносных ламп, показывая дорогу к переправе. Плащ-палатки покрылись льдом.

Чтобы противник не обнаружил передвижения, гремела наша артиллерия.

7 ноября мы узнали, что в Москве проходило торжественное заседание, посвященное 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, и Верховный Главнокомандующий сказал, что «наступит и на нашей улице праздник».

19 ноября он наступил.

Под гром артиллерии и залпы «катюш» мы вышли из укрытий, поднялись на возвышенность в ринулись в бой, к Сталинграду.

Нашему полку суждено было сжимать кольцо окружения, уничтожая противника.

Из однополчан по тем боям запомнился командир роты капитан Павел Сергеевич Сибиркин — душа роты, отчаянный, казалось, до безрассудства человек.

Позже мы поняли: это было не безрассудство, а мужество и ответственность за выполнение боевой задачи, за технику, за людей.

Не знаю судьбу капитана Сибиркина, но до сих пор он перед моими глазами: в левой руке танкошлем, в правой — пистолет.

Наш полк ушёл вперед. Не по-зимнему было тепло. Вдруг подъехала легковая машина, из неё вышел человек в полушубке и по-простому, с грузинским акцентом, обратился к нам:

— Ребята, помогите моим, немцы в психическую атаку идут, задержите минут на 20.

Мы ответили: «Сделаем». Вышли из балки, проехали метров 800. Впереди — туча немцев, идут в полный рост, а наших пехотинцев редковато. Мы вышли из танков. Видим, пехотинцы волнуются; успокоили их, а между собой договорились разъехаться метров на 400 в противоположные стороны и затем огнем уничтожить пьяных гитлеровцев.

Жаль память не сохранила фамилию одного старшины, но хорошо помню, он — механик-водитель из второй; роты, бывший моряк.

Мой танк бьет из пушки и пулемёта, его — только из пулемёта. Кружимся среди немцев, через открытый люк заряжающий бросает гранаты. Делаем в живой стене фрицев коридор.

Недолго сопротивлялись пьяные фашисты, стали вплотную, руки поднимают. Увели пехотинцы пленных, мы покурили, успокоились. Улыбнулся наш старшина и говорит: «Неплохо фрицев опохмелили».

Это было 8 декабря 1942 г., а человек в полушубке, приезжавший к нам, был генерал Таверкеладзе, командир стрелковой дивизии.